Сейчас снимается немало комедий: и «Елки», и «Мамы» уже были, и «Горько»... Везде так или иначе затрагиваются отношения детей и родителей. Чем ваша новая комедия «Мама дарагая!» будет интересна сегодняшнему зрителю?

В нашем фильме заложен вечный вопрос взаимоотношений матери и сына, мне кажется, он неисчерпаем. Женщина - в фильме ее играет Ксения Раппопорт - всю жизнь одна воспитывала единственного сына, и вдруг он выпархивает из семейного гнезда. Ей очень сложно принять его свободу, его право на собственный выбор. На этом построен конфликт фильма. Думаю, многие ребята узнают себя в герое.

Съемки закончились шесть лет назад, почему картину так долго не выпускали?

Действительно, фильм сняли давно, причем очень быстро - съемочный процесс длился около месяца. Потом был монтаж, который категорически не понравился режиссеру, а на перемонтаж не было денег. Далее у режиссера и продюсера появились другие проекты, и фильм положили на полку. В этой комедии сыграла свою последнюю роль Марина Голуб... Когда она погибла, все решили, что обязаны в память о ней выпустить этот фильм. Я впервые посмотрел его вместе со зрителями в прошедшем августе на выборгском фестивале «Окно в Европу». Мы взяли приз зрительских симпатий и спецприз жюри «За верность жанру». Теперь жду, как фильм оценит широкая публика.

Дмитрий, скажите честно, вам не надоело сниматься в сериалах?

Сейчас у артистов выбора нет - ради заработка приходится в них сниматься. В Петербурге снимают гораздо больше сериалов, чем полнометражных картин, я прихожу на все пробы. Понятно, что две трети того, где я снимался, - полная ерунда, всего лишь способ заработать деньги. Но попадаются молодые талантливые режиссеры и даже сценаристы (хотя со сценариями зачастую полная беда). Случаются неожиданные удачи, например, мне посчастливилось попасть к Александру Митте в фильм «Шагал - Малевич»...

Но в целом, конечно, все поставлено на поток. Киностудии получают заказ на телесериалы и не так часто, как хотелось бы, заботятся об их качестве. Все началось с успеха в 1990-х годах сериала «Улицы разбитых фонарей», который вдруг стал пользоваться невероятным спросом у телезрителей. Телеканалы поняли, что фильмы про милицию и все такое окупаются, пошла эта волна, которая катится до сих пор... Сколько можно про ментов снимать?!

Если снимают, значит, зрители по-прежнему хотят это смотреть.

Так ведь не предлагают ничего другого! Популярные каналы показывают в основном ситкомы по американскому образцу (первым образцом жанра была «Моя прекрасная няня») или боевики о полицейских - мало что еще телевидение предлагает. Актерам неинтересно в этом играть. Но нет альтернативы.

Предположим, сериалы смотрят потому, что «по телику больше нечего смотреть». Но в театре выбор гораздо богаче, а народ, судя по аншлагам, предпочитает развлекательную антрепризу с медийными звездами.

Я сам занят в двух антрепризных спектаклях Семена Стругачева «Крошка» и «Бедный папик». Могу подтвердить, что люди идут на известных артистов. Как еще жителям, допустим, Саратова увидеть на одной сцене нескольких столичных знаменитостей? Конечно, часто антреприза создается тяп-ляп, чтобы по стране гастролировать и деньги срубить. Но немало и хороших антреприз - мне за свои, например, не стыдно. Для меня как для молодого артиста большой удачей было попасть в такую компанию: Татьяна Васильева, Семен Стругачев, Ольга Прокофьева. Самое ценное в любой профессии - опыт работы с большими профессионалами. И гастроли - тоже опыт. Каждый новый город - это проверка, испытание.

Театр «Буфф» очень мало гастролирует - у нас здесь всегда полные залы, не можем позволить себе надолго уехать.

Ваше поколение тридцатилетних иногда называют неприкаянным. Вы взрослели на сломе эпох, когда подлинное искусство обесценилось вместе с веками накопленной традицией. Особенно остро встал конфликт между желанием творить и необходимостью зарабатывать.

Мы поступили в театральные институты как раз тогда, когда закончилась школа легендарного советского театра. Поколение выдающихся педагогов ушло. Многие мои сверстники закончили курсы режиссеров, у которых не было своих театров. Мне в этом плане повезло, у Исаака Романовича Штокбанта в «Буффе» уже восьмой выпуск. И я еще застал Зиновия Яковлевича Корогодского. Мы сразу начали играть. А сейчас набирают курсы по тридцать - сорок человек, которым некуда идти. Каждый год выпускаются по двести никому не нужных артистов - все труппы переполнены. В советское время этой проблемы не было - выпускники получали распределение в региональные театры. Как бы там ни было, но это возможность играть и не утратить профессиональные навыки. А сейчас многие вынуждены идти работать тамадой и ведущим - это востребовано и приносит неплохой доход. Но артист без театра - отсутствие школы. Тем не менее я знаю много артистов моего поколения, которые очень талантливы.

По вашему мнению, есть будущее у репертуарного театра? Или его рано или поздно победит «эстетика малых форм»?

Для России важна многовекторность: нужны и коммерческие антрепризы, и экспериментальные спектакли. Но наша первостепенная задача - сохранить репертуарный театр, который зародился именно в России. Репертуарные театры должны быть эталонами, чтобы на них равнялись все малые и новые пространства.

Что вы сейчас репетируете?

«На всякого мудреца довольно простоты» Александра Николаевича Островского. Премьера в следующем сезоне. Это будет мюзикл. К счастью, мне не придется петь и танцевать - моя роль Голутвина не предполагает вокализов. Материал не совсем мне близок, но если Исаак Романович считает, что именно Островский сейчас нужен, я не сомневаюсь, он сделает актуальный спектакль.

Санкт-Петербургские ведомости